Главная / Поэзия / в поисках приюта

в поисках приюта

(художник Елена Юшина)

Всё хорошо

Всё у нас хорошо! Но увозят осенние листья,

Собирая, бесправные, в пыльный казенный мешок.

По этапу, в расход, без надежд и грядущих амнистий...

Инквизитор с метлой, свой участок жестоко зачистив,

Смотрит в землю и помнит, что всё у нас тут хорошо.

Хорошо всё у нас. Этот дождик по капле опознан,

По манере письма, по рифмовке и ритмике фраз.

И стихи у него получаются лучше, чем проза,

Верный признак таланта — неверность погодным прогнозам.

Значит, тоже не врёт... бьёт и льёт: «Хорошо всё у нас».

«Хорошо у нас всё, — говоришь ты, не ведая фальши. —

Вот придёт новый день — облегчение он принесёт.

С каждым словом точней, с каждым небом — всё глубже и дальше...

Потеплее оденься — и так вдохновенно не кашляй,

Не пиши, не ругайся... Не плачь! Хорошо у нас всё…»

2010

В подземке

Собираю тревоги в дорожную сумку весной,

Чтобы вновь укачать их, созревшие, сонные, летом.

Сколько помнит поездок помятый билет проездной?

Всякий раз замираю у пасти стальной турникета…

Повезло? Так скорее — в подзимние долгие сны,

Эскалатор-лыжня мягко спустит туда интегралом.

Пусть тревожно… allegro non molto… два дня до весны…

Лишь бы скрипка опять в переходе Вивальди играла!

Закрывается время. Так будь осторожен, держись

И не пробуй к нему прислоняться — здесь всё по закону.

Даже если объявит внезапно на станции жизнь:

«Не идёт дальше поезд. Покиньте, ребята, вагоны», —

Совпадая на схеме с другими — отрезком на миг,

Соблюдай этот кодекс, набивший оскомину, вещий:

Уступай тем, кто слаб. И того пожалей, кто хамит.

Не забудь про багаж. Но не трогай бесхозные вещи.

Длинный, скучный прогон — как всегда, по кольцу и на юг.

Выбираться наверх по-любому придется… и ладно!

От кружка до кружка — всё шлифую свою колею,

Расплатившись за вход. Ну, а выход покажут бесплатно.

Может, снова ошибка? Маршрут был назначен иной?

«Соблюдайте спокойствие. Скоро отправимся». Трогай!

Что бояться? Все страхи давно — в рюкзаке, за спиной.

Но конечен туннель, а в конце его свет… слава Богу.

2009

В поисках приюта

Ну что нам говорить — что грязь месить,

В сугробах пробираясь еле-еле...

Ведь зимние плоды уже созрели,

Их держит только тоненькая нить.

Чуть-чуть ещё, и с ветки упадут,

Рассыплется сухая мякоть снега,

И мы с тобою в поисках ночлега

Отыщем кем-то брошенный приют.

Свечу зажжём, растопится камин.

Устроимся в уютных тёплых креслах,

И в этом уголке, таком прелестном,

Остаться до конца зимы решим.

Пусть зимних звёзд холодный яркий свет

Прольётся нам на пряничную крышу.

Но мы и не увидим, не услышим

Метелей, снегопадов и комет…

Ну что нам говорить - здесь так тепло.

И в сладостной и легкой полудреме -

Как будто бы мы в крепости - не в доме,

Как будто много лет уже прошло.

А если слишком сильный ураган

Решит, что нам пора бы и наружу,

Ну что же? Мы немножечко потужим

И новый путь проложим по снегам.

2003

Люди с тёмными глазами

Перед ними беспомощны полностью мы,

И теряем слова, и теряемся сами.

Но приходят с какой-то иной стороны

Люди с тусклыми тёмными, злыми глазами.

Они бродят средь нас, они смотрят на нас,

Словно видят насквозь, и мы им не по нраву.

А на дне их бездонных таинственных глаз

Есть неведомый яд, колдовская отрава.

И отводим мы взгляд, натыкаясь на них,

Но умеют вылавливать нас зеркалами…

И тогда — пролезает в мой сон и в мой стих

Кто-то с тёмными, злыми… моими! глазами.

2007

***

Зачерпну я горсткой самоцветы —

Яшму, хризопраз и аметист.

Рассыпая по полу конфеты,

Выйдут из-за ситцевых кулис

Клоуны, дюймовочки в носочках,

Зайчики в смешных своих ушах,

Будут улыбаться мне нарочно,

Думая, что славно рассмешат.

Только по щекам струятся слёзы,

Спрячу за руками я лицо,

Станет всё печальней и серьёзней

С громким перезвоном бубенцов.

Морды медвежат моих лохматых,

Вы простите эту мне печаль!

Только я сама и виновата

В сумерках души своей. А жаль,

Что меня наивность не излечит,

Что иду на ощупь в темноте.

О, мои лохматые медведи!

Где же облегченье моё, где?

2003

*** (две ладони)

Две ладони сложены ковшиком,

Но дырявы они, увы.

Что ни сыплется в них хорошего,

Всё сквозь пальцы — ну впору выть...

И не собрано, не засчитано,

Не упрятано в закрома...

Знай, сокровища беззащитные

Попадают в чужой карман.

Сколько было тебе отпущено,

А осталась-то — горсть трухи!

...Не роняй же из рук опущенных

Мне под ноги свои стихи...

2010

Мир вверх ногами

Чёрный мир вверх ногами — сквозь мокрый асфальт

Так и тянет в свою невозвратную темень…

Невозможно молчание наше прервать:

Мы страдаем с тобой, но опять параллельно.

Охраняя усталый вечерний покой,

Ты ответишь — но мельком, расспросишь — но вкратце,

Ведь иначе с моей невозможной тоской

Ты рискуешь, слова зацепив, повстречаться.

Из бесцветных и страшных туманных миров

Я тяну себя, словно Мюнхгаузен. Жажду

Возвращения к норме из действий и слов,

Заглянув в эту бездну лишь мельком, однажды.

Ты не видишь? Живу от одной до другой

Только мною придуманной даты, а вины

Подсчитала давно. Засыпаешь? Постой…

Можно, просто к тебе я поближе придвинусь?

Ты прости, что опять о себе, о себе...

Тусклый свет фонарей отражаться не хочет

В тёмном мире асфальта, в душе, в октябре…

Потому не гашу электричество ночью.

...Словно тень острых крыльев пропал позади

Этот час. В воскресенье схожу до обедни!

Слава Богу, не хочет пока уходить

Та, что всех покидает обычно последней.

2006

Т а й н а

Нового дня нераскрытая тайна

Выльется к ночи в усталую грусть.

День начинается чашкою чайной,

Чайною чашкой закончится пусть.

Мне не нужны сигареты и кофе,

На ночь не стану читать детектив,

Снов неспокойных — бывалая профи,

Профи бывалая вскриков ночных.

Горло скребёт, предвещая простуду,

Утром — как ночью, а в ночь — как с утра.

Так хочу спать… что ложиться не буду,

Буду писать, что ложиться пора.

Слиплись глаза, и стихи доконали,

Голову держит упрямство одно.

Может быть, тайна — на дне у печали,

Если в печали имеется дно?

Может быть, в радости тихой щемящей

Первой вечерней звезды мой секрет

Спрятан? И кто эту тайну обрящет,

Тот улыбается после во сне.

В муках напрасных засну. Посылает

Отблеск ответа, сочувствуя мне,

Снов властелин. Что там тайна былая?

Завтрашний день — вот загадка вдвойне.

2006

*** (грустный город)

Серым небом, как грязным платком шерстяным,

Грустный город укрыт. Но, бодрясь, мы не ропщем.

Фонари зажигаем, продравшись сквозь дым

Непрозрачности, взглядом становимся жестче.

Есть полезные вещи, хранящие нас:

Телевизор, компьютер и новый мобильный.

А без них – мы в тумане, на дне наших глаз

Что-то странное точкою блеклой застынет.

И не выбраться нам сквозь навязчивый сон,

Мы не помним, как выглядит солнечный лучик.

Занавесим окошки и двери запрем,

Полагаясь на крепкие стены и случай.

Все нормально, по крупному счету. Прожить,

Между прочим, спокойно без солнца мы сможем.

Но порвался платок. Золотистая нить

Просочилась в окно…

…Как темно у нас, Боже!

2006

Путь домой

Запотевшее стекло. Затуманенные взгляды.

Тянет щупальца фонарь сквозь ночную густоту,

Пелену не растопить. От бессилия досадно

Заморгает он, слезясь на заброшенном посту.

Но в оазисы тепла мы набились и укрылись,

Погруженные в себя, оказавшись не у дел.

Не поймав нас, упустив, там, снаружи, бродит сырость,

Залезая в воротник тем, кто смыться не успел.

Пустота – дремотный гул от несмазанной телеги

- Укачает, мысли дня уплывут за поворот.

И сознание в плену от нахлынувших элегий.

Но водитель тормозит слишком резко, обормот.

Мне осталось два шага. А как будто – бесконечность.

Изо всех стараюсь сил – не забыться, не заснуть.

Ангел мой, спеши ко мне, припоздавшей подопечной

Несуразной помоги одолеть до дома путь.

2004

Не начав восхожденье...

Надо шкаф разобрать – обнаружить забытую шмотку,

И никто не узнает, что это, конечно, старье.

Вместо зеркала, жаль, не повесишь давнишнюю фотку,

Чтоб, любуясь собой, поглядеться наутро в нее.

Я теперь в зеркала разлюбила, как прежде, смотреться.

Отраженье свое в темных стеклах вагона метро

Принимает спокойней немного ревнивое сердце,

А колеса стучат: нет, не то, ну почти, да не то…

Да, конечно, не то! Что ж ты раньше, глупышка, не смела

Доверять зеркалам, подозрительно щуря глаза?

А теперь и гляжу, и хожу – я так быстро и смело,

Что готовы меня даже те, кто не хочет, признать.

Для чего мне признание это? Совсем не нужна мне

Злая трезвость. А тяжесть во взгляде? Не ту высоту

Покорить я хотела. В святые я выбрала Жанну…

…Но быть Жанной нельзя, отказав в утоленьи костру.

Не начав восхожденье, ступеньками ниже и ниже

Потихоньку скользишь, за перила цепляясь с трудом.

Еще пару шагов – и меня сразу примут в Париже.

Но, взглянув мне в глаза, Карл зашепчет: «Прошу Вас, потом…»

2006

О будущей весне

Какие там стихи о будущей весне...

Чем стану я дышать в загаданном апреле?

Быть может, утеку, как надоевший снег,

Цепляясь за стволы безмолвных чёрных елей.

А может, повезёт, и все-таки прорвусь,

Как новый клейкий лист из криворукой ветки,

И солнца тихий луч меня коснётся — пусть

На краткий только миг, нечаянной пометкой.

А может, я очнусь от запаха земли —

Тревожно заскрипят мои больные корни.

По жилам потечёт древнейшая, как мир,

Та сила, что из тьмы на свет живое гонит.

А может, разольюсь — границы позабыв,

Покинув берега, разбив зеркальный панцирь,

Прогнившие мостки вскрывая, как нарыв,

Чтоб вновь, оставив стыд, у ног твоих плескаться.

Прогорклым летним днём сквозь мути пелену

О будущем, ты прав, загадывать без толку.

Ах, как бы проскользнуть в ещё одну весну!

...По краешку, тайком... продрогшей богомолкой...

2010

Усталый человек

Человек возле дома летал

(С виду, правду сказать, не Шагал).

Просто шел он вначале вдоль дома

По дороге до скуки знакомой

И ужасно, смертельно устал.

Человека преследовал страх

Наяву и в замучивших снах.

Он боялся удачи как знака

Бед грядущих, возможного мрака

И предчувствовал в счастии крах.

Он не мог больше и не хотел

Он почувствовал - это предел.

Смотрит - в окнах закат золотится.

Неуклюжею толстою птицей

Головою мотнул и взлетел.

И качал серый воздух его,

Как туманная речка бревно.

Он тихонечко пел без мотива,

Это было не очень красиво,

Но, надеюсь, ему все равно.

Вот стемнело у самой земли,

И слезливо зажглись фонари,

Зажелтелись чужие окошки,

И ему стало легче немножко.

Так, денечка на два иль на три.

Он спустился на влажный асфальт,

Чтоб в кармане ключи отыскать.

Ноги вытер в прихожей о коврик.

Это, кажется, было во вторник.

Но ведь надо же нам отдыхать!

2003

Автомобильно-пробочное

Две чёрные руки — как слёзы с глаз

Размазывают грязь по лобовому.

Успев мигнуть тому, кто впереди,

Забыл про нас зелёный светофор.

А справа — удушающий КамАЗ,

И трасса, как обычно, впала в кому.

И слева кто-то учится водить,

При этом матерясь. Не комильфо...

В плену у вечных ретро-дискотек

И музыкантов, в возрасте преклонном,

Как остров, от других отделены,

Но заперты в неведомом строю

У собственной машины в животе,

В мирке зелёных лампочек салона,

Растратчики — из временной казны

И нищие просители краюх.

Мы остро ощущаем этот миг,

Но быстрорастворимы на дорогах,

Лишь фарами цепляясь за туман,

Себя обозначаем в пелене.

И свечками зажжённые огни

На встречной — чтобы видно было Богу.

И беды-то у нас не от ума,

А истину нашли в чужой вине.

Ведь за рулём сосед соседу — жлоб.

Но тот, кто нынче в форме и при жезле,

Шлагбаум жизни, сжалившись, открыл,

В пространство и во время пропустив.

Паркуется — чей в стойло, чей в сугроб

Беззлобный и невинный конь железный.

Без нас он не испытывает стыд.

Автовладельца, Господи, прости…

2009

А н к е т а

Нахальной клеткой сарафан

И в тон — серёжки из пластмассы.

Тетрадка тайная. Графа:

«Любимый цвет». «Конечно, красный!»

Давным-давно узнала ты

Секрет притворства и успеха.

«Твои типичные черты?»

«Не плачу. Не жалею смеха».

А я — жалею и храню,

Кому попало не вручаю.

Я в солнечном живу краю,

И это — повод для печали.

Всё меньше яркая приязнь

К вещам, всё трепетней — к вещицам.

«Какая в жизни цель?» Лечась,

Ни от чего не излечиться.

«Что для тебя любовь?» Ого…

Ты там зачёркиваешь что-то.

Всё просто: притворись нагой,

Сними на пять минут заботу.

«А есть ли дружба»? Дружба есть.

Но как горька чужая чаша…

«Друг познаётся… это — честь!»

Нет, нет, скорее, степень фальши.

«Инициалы укажи

Своей симпатии сердечной».

Какой уверенный нажим!

А это кто, кого ты — вечно?

Ты, с тонкой талией, вдали

Маячить перестанешь скоро.

А всё, что у тебя болит,

Меня теперь возьмёт измором.

…Когда всё взыщут зеркала,

Найдётся — красная тетрадка,

Что ты когда-то завела,

А я — писала в ней украдкой.

2011

*** (я, лавируя ловко...)

Я, лавируя ловко меж людей и меж судеб,
Спотыкаюсь случайно, натыкаюсь нелепо,
По какой-то неясной и странной причуде
Подчиняюсь судьбе без раздумий и слепо.

Меня в угол поставят и скажут: видала? -
Ты считала себя очень умной и хитрой,
Ты держалась за принципы и идеалы,
И учила других, создавая палитру

Из оттенков неярких и красок пастельных,
Говоря о своих чувствах вкуса и меры,
Никогда и ни в чем не дойдя до предела,
Не впадая во страсть и не веря химерам.

А теперь озадаченно встань и подумай,
Растеряв все свое превосходство во взгляде,
Кто назначил тебя слишком сильной и умной?
Может, ветер, который листает тетради

Со стихами твоими, смеясь над словами,
Превратив их весной в прошлогодние листья?
… И единственно, что ты отыщешь в кармане, -
Это чистый альбом… Это новые кисти…

2004

Дорога

Дорога живая, в асфальт не закована,
Не выстлана плиткой, не сыпана гравием.
Лесная, виляя, плутая, играючи,
уходит в незнаемое.
Вглубь, в горизонт.
Бетонными бровками не арестована,
Янтарная, желтая, с серой подпалиной,
То бегом, то шагом, то по лесу крадучись,
Веди меня в тайное,
За поворот.

Ты теплая, светлая, чистая, ровная,
Проложена кем-то, возникла ли магией?
А может, лишь мне нынче под ноги стелешься,
Исчезнешь капризно,
Коль я обернусь?
Что делаю я здесь, тебе незнакомая?
Гуляю, скрываюсь иль черпаю знания
В загадке лесной, там, где солнце расплещется
Лучами и брызгами
Прямо на грусть.

Листвою поймаются блики и искорки,
Попрыгают зайчики под ноги смелые…
Куда заведешь меня, в чащу, неверная?
И бросишь, сбежишь,
Не оставив следа?
Иль в поле, иль к морю, иль к маленькой пристани,
А я и не знаю, куда и хотела бы…
Но нет – не в болото, в трущобу иль в тернии,
Я верю – домчишь,
Не допустишь вреда.

У старого камня дороги расходятся.
Распутье – задача с тремя неизвестными.
Как было мне выбрать – без стрелки, без надписи?
Решила – ступив,
Полетела с тобой.
Бегу и стараюсь с собой не поссориться,
Бегу и пытаюсь с тобою быть честною.
Бегу и учусь быть открытой и радостной.
И помнить – мотив.
…И расслышать – прибой.

2004

Кукла

Я механическая кукла —

Пришита ленточкой улыбка,

Включаюсь только в промежутках

Меж забытьем и страхом липким.

А ночью, потерявши право

Входить туда, где всё нормально,

Я в сундуке своих кошмаров

Дышу сквозь дырчатую марлю.

И всё не знаю, что похуже:

Проснуться? В снах застрять подольше?

Мир сундука — насквозь простужен,

А мир снаружи — лоб наморщил.

И ключ повёрнут до предела

Ещё чуть-чуть — пружина лопнет.

Но я опять иду «по делу»

И внутрь втягиваю сопли.

2011

Отраженье

Белый снег и чёрные стволы.

Голо и стерильно, как в больнице.

Новые реальности малы,

Не хочу ни плакать, ни лечиться.

Лампа за спиной, окно без штор.

Вот, стою — мишенью чёрных улиц.

Тьма слепит, в упор глядит Ничто -

Где-то я с собою разминулась.

Нет, там кто-то целится, молчит.

Может, обозналась — вечер, тени?..

…Не спасут врачи и палачи,

Если убивает отраженье.

2011

Снеговик

("До завтра", Елена Юшина)

От окошка — пятно на снегу,

Вот тебе и домашний очаг.

Я расстаться с тобой не могу,

И остаться снаружи — никак…

Обо мне беспокоишься ты,

Прогоняешь — погреться в тепле.

Я, и правда, немного простыл,

И прийти не смогу в феврале.

Как коротенькой встрече ты рад!

Не скучай, потерпи, хорошо?..

Но внезапно случается март.

Я не знаю, куда ты ушёл…

2013

Петровский парк

Этот парк ни в чём не виноват.

Разве он — в трубе глухой, шершавой,

Всё меня гонял вперёд-назад,

Словно я дышать ему мешала,

И стремился выплюнуть мой страх

Поскорей — в метро, куда подальше?..

В имени заносчивом Петра

Слышался аккорд московской фальши.

Имя — пусть, но парк — совсем другой;

Он ко мне поднялся тихо в мае,

Тонкой неуверенной рукой

Вымерзшее небо обнимая.

Небу всё равно кровоточить,

Падать на меня — всегда нежданно.

Голые бессмыслицы причин

Где-то с краю глаз — дурная данность,

Не уйдут, не глянут напрямик,

Ржой его подпорки разъедая.

Хрупко восстановленный мой мир

Держит только истина простая…

Этот парк — ни в чём не виноват…

Сотни лет в нём жили–пели птицы,

И цвели деревья. Что ж тогда,

Каясь, захотел он расплатиться?

Разве я позволила упрёк,

Разве припечатала приметы,

Что он опустился вдруг и лёг

В ноги мне, рассыпав самоцветы?

2011

***

Затянулся этот день,

Затянул в слепые лужи.

Складки на земле утюжит

Вечер — скучный телепень.

Мир внутри и мир снаружи

Чаще сходятся теперь.

Завтра, угадаю — снег,

Белым тестом всё слепляя,

Ноты, провода, сараи,

Щёлки между сонных век,

Край вселенной с дома краем,

— Снова выпадет — навек.

Все мы, знаешь, за окном,

Кто — внутри, а кто на ветке,

И у нас теперь не редки

Снега ком и в горле ком…

От всего дают таблетки

В мире белом и простом.

Залетев в своё гнездо

И укрывшись с головою,

Слушаем, как ветер воет:

Ми-ре-соль… соль-ля-си-до…

И живущая с живою

На два такта — заодно.

2013

Свобода

Какие тут стихи? Вернусь-ка к одам,
Составлю обязательный контракт,
Решительно прославив несвободу,
А жизнь проконстатировав, как факт.

Чтоб просто и легко, а если плохо –
То верить - изменить уже нельзя,
Оставлю лишь возможность чуть поохать.
Одноколейка - верная стезя.

Свобода… Скользкий дар, весьма опасный.
Что делать и как быть мне, кто решит?
Крадусь по жизни тихо, не причастно,
Вокруг всем задолжавший индивид.

Еще ведь навязали сверху совесть!
Но дали власть – не слушаться ее.
Свобода… непрочитанная повесть,
А что читать? Наверно, там вранье.

О том, что быть могло бы, – я страдаю,
Тихонько притулившись среди дней.
Пусть будет мне свобода выпить чаю,
Лишь если кофе нет… Вот канитель -

Мне замуж? Мне уволиться с работы?
Мне позвонить кому-то? Ну зачем
Вручили столько бешеной свободы,
Когда просила милых мелочей?

И пусто все вокруг. Звенит молчанье.
А знаков нет. Давали? Всё не впрок.
Хочу, чтоб в жизни был такой начальник –
Решать мою судьбу. Или комсорг.

Тот, Кто меня замыслил для чего-то,
Не подсказал решенья и пути.
Он думал, что достойна я свободы,
А может быть, сумею дорасти.

Но даже выбор мелкий, ежечасный
Мне взвесят точной мерой в небесах.
Что от свободы прятаться напрасно?
Мы все в ее безжалостных тисках.

Но наизусть мне правила известны.
Кого я собираюсь обмануть,
Пеняя на дороги? Бесполезно.
-Скажи, куда идти нам?
-Я есть путь.

2005

З о н т ы

Нам Оле-Лукойе вручает с утра по зонту —

Зелёному или в цветочек, с погнувшейся спицей.

Тому, кто ночами не спит — вот и сказка не снится,

И птицам, которые могут устать на лету —

Всем тем, кто пытается как-то набрать высоту,

Вручает с утра по смешному цветному зонту.

Мы кнопками щёлкаем, прыгаем, делаем взмах,

В полёте стихи сочиняем и мысленно спорим,

И точно к крыльцу приземляемся к нашей конторе,

С трудом привыкая к опоре при первых шагах.

Но мы на земле ощущаем беспочвенный страх

И ждём, когда кнопкою щёлкнем и сделаем взмах.

...А есть у него ещё черный и будничный зонт

Для тех, кто летать не умеет и сказок не любит.

И мрачные люди бредут по болотистой хлюпи,

И думают, как бы скорее закончить ремонт.

— Всем тем, кто склонился под грузом нелёгких забот,

Вручает волшебник надёжный брезентовый зонт.

Бывает, зонтами случайно меняемся мы,

И вот надо мною — бесцветный, бескрылый, убогий.

И я черепахой горбатой ползу по дороге,

В толпе посреди деловитых слепых горемык,

И пусть спасены от дождя, от тюрьмы и сумы,

Но там, под зонтами, бывает, меняемся мы.

А может, тогда попытаться совсем без зонта?

И полностью вымокнув, вдоволь заляпавшись грязью,

Подняться хотя бы чуть-чуть. Ведь когда-нибудь разве

Мы сможем забыть, что умели немножко летать?

Ах, Оле-Лукойе, ответь, ты научишь нас — да?

Взмывать над дождем без цветного смешного зонта...

2012

Моё счастье

Мое счастье. Из всех мимолетных секунд.
Из запаса всего моих слов благодарных.
Из таинственных звезд невозможных. Из рук
В безысходность мою прилетевших нежданно.

Мое счастье. Как часто - вблизи у воды,
На закате, и в соснах. Не только, не точно.
Очень редко- но было разок оно -Ты,
У надежды гостило оно в многоточье.

Мое счастье. С икон утешающий взгляд,
Говорящий мне вдруг: "Я все вижу и помню
О тебе". И строка, что была наугад
Мной открыта, и - чудом- явилась любовью.

Мое счастье, что кто-то со мною един
В понимании счастья. И сбитые с толку
Возвратились. И тот, кого ждешь, - невредим.
И сомненья ушли. И тревога умолкла.

Мое счастье. Доверчивых глазок любовь,
Что проверка моя, приговор объективный.
И рисунок, который захочется вновь
Поглядеть, показать и хвалиться наивно.

Мое счастье. Как выпитый воздух ночной,
И в страданьи часов - исцеленья минута.
Мое счастье. Моя невозможная боль.
Ты лишь парус далекого белого судна...

2003

*** (а счастье бывает…)

А счастье бывает: бояться — несильно,

Нестрашно болеть и ругаться нечасто.

Чтоб в зоне доступного — нужный мобильный,

А исповедь не отменяла причастья.

А горя-то нет. Расставанья — недолги.

И дверь мне откроют… где выход — для входа.

Слова утрамбуют, а мысли — в засолку

Отправят. Вот только стареть неохота.

Буреть неохота. А тратить — приятно.

Стихи и рубли опускать в чьи-то кружки.

Бросать и не требовать больше обратно

Ведь мне — ни к чему, а кому-нибудь нужно.

И руки должны быть от сумок свободны,

Пусть ноги устали — так выправлю крылья.

Ну да, разумеется… крылья — не модны,

До дырок затёрли, до слизи — замыли.

И что? У меня ещё пара хранится —

Коротких, оранжевых — прятала с детства.

Не ангел, конечно. И даже не птица.

Но раньше-то я не стеснялась раздеться?

Слетаю к Врачу. Там и счастье — подкожно,

И горе становится воздухом горным.

Из штопора выйду. Из ступора… тоже.

Я верю. Изменчиво. Редко. Упорно.

2011

Забег

Холодный дождь накроет трассу,

И чудится, что финиш смыт.

В потоках утекает праздник,

А по спине струится стыд.

В упор не вижу конкурентов,

Не распознать, где дождь, где пот.

Ни зги, ни рефери, ни ленты…

Всё через…

задом наперёд.

В балансе – пусто...

zero...

нечто...

Позор залез на пьедестал.

Бежала я - но всем навстречу.

Народ с трибун рукоплескал.

Так что – опять? Так что мне – снова?

А мой рекорд, а результат?

Брык – на коленку…

всё… готова…

На ста-а-арт…

2014г.

Подкинутые

Свернувшись в позу эмбриона,
Мы ждём, мы терпеливо ждём:
Вот примет роды дом казённый,
Вот нас оставят под дождём.

Пелёнки под собой марая,
Беззвучным криком заходясь,
Лежим, подкинутые раю,
Лицом к двери, ногами в грязь.

А кто-то что-то тащит дальше
И грубо ходит по ногам,
Но всякий мимо проходящий
Надежду оставляет нам.

А те, которые – да в двери,
А те, которых пустят в рай,
Нам говорят: здесь всем – по вере,
Марай пелёнки – не марай.

И нас никто не подбирает,
Мы ни туда и ни сюда,
Мы не доношены для рая,
Мы и для ада – ерунда.

Но из дверей выходит некто
И нас находит на крыльце,
И поцелуем ставит метку
На каждом вымокшем лице,

И лба коснувшись, смотрит нежно,
Стоит печально под дождём…
Но мы упрямо- безутешны
И этот взгляд не узнаём.

2015

Бисер

Я рассыпала бисер смеха,
Нахожу по углам случайно.
Здесь без смеха идёт потеха,
И сажусь я на трон молчанья.

Мой народец! На разной ноте
Все молчат, только болен каждый:
«За» молчат, но молчат и «против»,
В лоб молчат или глаз не кажут.

Кто-то гордо, а кто невольно,
Кто стыдливо, а кто жестоко.
Но им больно... Как всем им больно!
Даже в казни не будет прока.

Пусть палач инструмент заточит,
Хочет – тупо, а хочет – остро,
Но казнит он молчанья молча,
И во мне он разбудит монстра.

Встану с трона, скажу: не надо
Подчинённых таких мне вовсе.
Но с другими – не будет сладу,
Их опять переманит осень.

Бросив трон, собираю бисер –
Не метать, а подальше спрятать.
Мир творился не слишком быстро.
Рыбы, птицы. И день был – пятый.

Осенняя птица

Осенняя птица заходит в чужие дворы,
Легко семенит по изъянам чужих тротуаров,
И есть у неё ещё пара не сношенных крыл,
Но птица не помнит, что смела летать и летала.

Не может представить, а как это? - город внизу,
Квадратные шапки дворов застывают бетонно,
Машины по кругу своих заключенных везут,
И чахло герани глядят из проёмов оконных.

Цепляясь за воздух, слепые деревья себе
Карябают спины, шарахаясь к серым заборам,
И ищут проходы, и гнут сколиозный хребет.
И листья теряют, ведя бесполезные споры.

А сверху… наверно, по-разному, как повезёт:
Бездонно и купольно, и восхитительно страшно,
Но это полёт. Это долгий свободный полёт,
И это не каждый… Да, это сумеет не каждый!

…Осенняя птица сновала по мокрым дворам:
Помойки, коты, сколько сложного долгого дела...
Пока не услышала: «Хватит, подруга. Пора».
И птица очнулась. И вспомнила. И улетела.

Экспромт к картине Е.Юшиной "Ангел первого снега"

Я немного посижу и улечу...

В эту зиму - неподъёмная работа.

Хоть нам крылья и даются по плечу,

но сегодня тяжело плечам чего-то...

Обвисают крылья, мокнут, тянут вниз,

Над обрывом мира - словно над порогом.

Первый снег... я повторю потом на бис,

я взлечу... лишь посижу ещё немного.

Светотень

Границу нормы пододвину

на полшага, совсем чуть-чуть,
потом еще наполовину

и окажусь в стране причуд.

Здесь фонари горят под солнцем
и перекрикивают день.
Рисуйте, значит, как придется,
всю эту нано-светотень.

Болеет тротуар. Прямая
теперь немножечко крива,
На небе облака ломает,
Под ними морщится трава.

Зато со мною всё в порядке -
Тут вам меня не изменить.
Я тихо двигаюсь с оглядкой,

Из вида не теряя нить.

Но правда в зеркалах провисла.

Вот не пойму, кто виноват,

Что вам я улыбаюсь кисло

И странно скашиваю взгляд.

Осеннее

Я напоить не в силах вас -
иссяк родник, пропали соки,
и только яда мой запас
на каждый день и каждый час
неисчерпаемо глубокий.

Вот, испарилась доброта.
Скребу по дну десертной ложкой,
Но и десертная - пуста.
А там, на стенках, - маета,
да сострадания немножко.

Я отменяю ваш приход,
Скорее приглашенья рвите -
Вам не войти -
не та, не тот...
Лишь ей, стоящей у ворот,
я открываю по наитью.

Пустой сосуд ей протяну,
она нальет туда с избытком
Победу, проигрыш, вину,
И молодость - еще одну...
И чуть помедлит у калитки.

16.08.16

Осенне-депрессивное

Мы поздние нотки на слабенькой ветке —
Пора нас судить беспощадней и строже.
Никто не спасется, расставлены метки,
и хоть бы скорее... пускай не тревожат

пустые надежды. Последние песни
поют дураки, оторвавшись от стаи.
Но небо закрыто, диагноз известен,
кто смог бы взлететь — тот давно уж летает.

А нам и пытаться теперь уже тщетно,
а нам — покружив, пополнять эти сонмы
шуршащих и мертвых, цветных и бесцветных —
осеннюю норму упавших и сорных

из прошлого года, из прошлого века
— мы ляжем слоями, от нас не убудет,
мы смыслы без звука, мы ноты-калеки,
обычные души обыденных судеб.

Нас поздняя осень привычно зачистит,
а мы никого не зовем за собою...
Вот только немного сочувствуем листьям,
что станут надеяться новой весною.

2016

экспромт к картине Е.Юшиной "Я тебя обязательно дождусь"

НАДЕЖДА

Снег сыплет и тает, ты прячешь озябшие руки
и думаешь — вечность застыла под этим окном,
сейчас все решится — иначе ты сгинешь в разлуке,
и этой расплаты ждут небо, деревья и дом.

Ах, эти влюбленные — просто наивные дети.
Она не придет, и что толку упрямо стоять
и слать смс... Но, хоть я за нее не в ответе,
я буду с тобою, я рядом — опять и опять.

Я в каждой развилке и в каждом твоем повороте,
в молитвах и снах, и под дверью сижу у врача,
и прячусь в словах, и звучу в самой трепетной ноте,
и в точке, и в строчке, что надо с абзаца начать.

Чем дольше с тобой, тем я буду сильней и заметней.
Я в тяжести лет и в концовках прочитанных глав,
и в длинных гудках, и в коротких... И самой последней
покину тебя, лишь на крохотный миг обогнав.

10.02.2017г.

Часы

Старинные часы всегда стоят...
И пляшет свет, и сонно липнут тени.
А люди, опускаясь на колени,
Из года в год наверх бросают взгляд —
Такой обряд, хотя часы стоят.

Они вне расписания и дат.
А время, их покинув, мимо-ходит
И тянет за незримые поводья,
И манит... но, как преданный солдат,
Не покидая пост, часы стоят.

Мерцает свечек призрачный отряд.
Людей сменяют люди, а хоралы —
Ночные скрипы. Исправляют нравы
И портят нравы сотни лет подряд.
Но на своем по-прежнему стоят

Часы. Когда мы явимся на суд
И все пройдем под ними вереницей,
То время предпочтет остановиться,
Чтоб не считать столетьями минут,
И всё застынет.
А часы пойдут.

13.03.17г.

Все рифмуется

Все рифмуется, только не сразу.
Я не верю в отсутствие смысла
и закончу когда-нибудь фразу,
что беспомощно нынче повисла.

Может, дело в запутанных вводных —
иероглифах племени майя,
но на чистую выведу воду
и с поличным те смыслы поймаю.

Отправляя послание в небо,
Как бутылку в волну штормовую,
Я на ощупь, прищурившись, слепо
Все рифмую, рифмую, рифмую…

Открываю за шторою штору,
А за ними — лишь хитрость картона…
Но однажды, в осеннюю пору,
Я прорвусь сквозь чужие кордоны,

И с расчищенной старой картины
За последним записанным слоем
Хлынут смыслы, сливаясь в едином,
Поглотившем их правильном Слове.

04.10.17г.

*** (небесно-птичье)

«Ты прах и обратишься в прах»,
и чуду не бывать, покуда
гордыней прикрывая страх,
ты носишься в толпе за чудом.

Я выбираю новый стиль —
чтоб разум, покидая плотность,
за беззащитностью постиг
небесно-птичью беззаботность.

Меня отныне не страшат
ни увяданье, ни безличье.
Я постигаю не спеша
полетную свободу птичью.

Не сею и не жну. Восторг
от совершенства птичьих легких.
И тот, кто мне взлететь помог,
удержит и дыханьем легким,

чтоб, сделав ставку на зеро,
и проиграв свою погоню,
волшебное взяла зерно
с его невидимой ладони.

22.02.2018г.

(картина - Елена Проценко)

*** (ты тоже улыбаешься дождю)

Ты тоже улыбаешься дождю,
а значит, мы с тобой родные души.
Так хочется остаться и послушать
умильную его галиматью
с тобою на загадочном крыльце
под вывеской «Вокал».
Гадаю, кто ты…
Похожа на контральто. Я — фальцет,
и у меня бывали в жизни ноты.

Бог не дал по мечтанию талант,
да на ухо медведь… а доконало
сольфеджио. Теперь то «план», то «факт»,
а то б и я — под вывеской вокала…

Работа очень скучная. Везет
таким как ты — когда любимым делом…
Но может, все совсем наоборот,
ты вовсе не играла и не пела,
а просто под роялем мыла пол.
Вот, вышла подышать — у вас не строго.
А дождик, как и я, почти прошел.
Но тоже улыбается немного.

31.05.2019

Вот такой вот вариант жизни-рая:
еду я, смотрю в окошко трамвая.
Не болит. И ничего не тревожит
(вы со мною, разумеется, тоже).

Мы листаем потихоньку пейзажи,
небо к вечеру становится краше.
Заливает весь трамвай теплым светом.
Проезжаем мы весну, осень, лето...

Проезжаем, не спеша, клены, замки,
деревенские дома и полянки,
небоскребы и холмы, водопады, -
дальше, дальше, остановок не надо.

Проложил и над землей кто-то рельсы,
едем мимо облаков, едем вместе.
Тут и вовсе не темно - ночью звездной.
Оставляем позади все, что поздно,

не стремимся догонять то, что рано.
Залечились навсегда наши раны.
Мы не помним больше муторных будней,
и слова просты, и смыслы не мутны.

Растворяется стекло, воздух свежий,
и сбылись давно все наши надежды.
И кондуктор все билеты проверил,
здесь дается не по таксе, - по вере.

А при входе тут снимаются маски,
и не выглядит никто по-дурацки.
Мы и целое одно, и соседи.
Ну давайте же... поедем... поедем...

13.08.2019г.

***

Храбрости в мире не поровну,
Все мы боимся дементоров.
Все-таки выберем сторону —
Встанем на сторону светлую.

Пусть для начала лишь мысленно,
щурясь на жгучее белое,
только нащупаем истину,
слепим словами несмелыми.

Нету чудеснее праздника,
Чем, все сомненья измеривши,
Выйдя ко свету опасливо,
Встретить таких же поверивших.

Лица увидеть знакомые,
Лица увидеть безвестные
Выбравших верную сторону,
Тоненький лучик над бездною.

17.08.2020г.

В сказке

Так и живем с чудесами -
яблочко кружит по блюдцу.
Смыслы проявятся сами,
стоит их только коснуться.

Нам удивляться не нужно, -
мы замурованы в сказке,
шарик по блюдечку кружит,
всё ускоряясь к развязке.

Смотрим подслеповато
взглядом испуганной дичи, -
что там увидишь со дна-то,
коли живешь в этой притче?

Сказка-то ложь, да намеки...
Глянешь вокруг: персонажи
учат усердно уроки,
только свои, а не наши.

Выпустим ль в поле клубочек,
биться с кощеем ли станем,
знает лишь сказочник точно,
чем все закончится с нами.

Хоть в чудесах мы не шарим,
сказку-то сказывать скоро...
Не тормозил бы он шарик,
не разбивал бы фарфора...

26.12.2020г.